Маму вчера опять увезли на скорой в кардиологию. Второй раз за два месяца. В прошлый раз хотели сделать коронарографию, но почему-то не стали. Нынче с нее и начнут обследование. Что с ее с творится — непонятно.
Посадила маму на скорую, в голове пусто и звонко. Мыслей нет, ощущение полной растерянности.
К утру оклемалась, собрала себя в кучку, вымылась, принялась перекраивать неделю.
Надо съезжаться. Я маме давно говорила, но она не хочет. Можно ведь и не в одну большую, просто перевезти их с бабушкой в наш дом или в соседний.
Хожу кормлю бабушку. Заодно выкидываю завалы хлама. Мама в одном месте разгребает — в других накапливается. Говорит, сил нет. Но мне кажется, ей просто страшно за это взяться. Дала мне добро на выкидывание откровенного мусора. Сегодня из одной только кухни выбросила пять пакетов помойки. Пятнадцать минут по верхам — а стало заметно чище. Отмывать это пока не буду, просто выкину, что смогу.
Перекроила маршруты детей и их мероприятия на неделю, пришлось подключить сестру и тетушку. Славку на концерт завтра поведет моя сестра, проверит, чтоб закрыл дверь и оделся нормально, а не как всегда — тяп-ляп.
Она же повезет ляльку на репетиции. При таком варианте я после работы успеваю до бабушки не в режиме «ААА! Ничего не успеваю», а нормально и без лишних такси.
Сегодня маме — ттт — получше. И мне полегче.
Доделала заказ, завтра не забыть взять с собой, отправить надо будет.
Отгладила рубашки, собрала Славке на концерт обувь-галстук-все такое.
У Аленки завтра праздник, на него с трудом выцепила свекровь. А то все девочки будут танцевать с мамами и бабушками, а моя лялька — нет? Это неправильно совершенно.
Упаковала ей праздничное платье. В косу вплету красотищщу. Или не вплету — посмотрим завтра, как пойдет.
Нужно еще забрать рецепт Славкиного лекарства, ума не приложу, как это лучше сделать. Видимо, придется на такси заезжать по дороге к бабушке. Не знаю пока.
Заняла у тетушки денег до зарплаты — чтобы не лезть в НЗ. Зарплату завтра-послезавтра дадут. Наверное.
К вечеру мозг опять выключается. Пусто и звонко и голова болит. Надо с этим что-то делать.
Досушиваю волосы — и надо спатеньки уже.

Из позитива.
Я доела последний мандарин. Пришла девочка — мандаринов нету.
— Кто съел все мандарины? — вопрошает девочка.
— Я доела, — отвечаю я.
Девочка приходит ко мне, садится рядом и смотрит на меня укоризненно.
— Мама, — начинает она воспитательно-нотационным тоном, глядя мне прямо в глаза — тебе нельзя много есть. Те, кто много едят, становятся кругленькими. Как колобок. Не ешь больше все мандарины. А то ты станешь кругленькой, пойдешь в лес, и тебя лисичка съест.

Едут три трактора, убирают снег. Один большой и два маленьких, почти игрушечных. Дочь смотрела, смотрела…
— Мама! Это мама-трактор и детки тракторята! Братик и сестренка!

Муж: Меня сын замучил вопросом: зачем в картошке с мясом жидкость плавает?
Я: Что значит, зачем? Это СУП!
Муж: Суп он не ест, поэтому я сказал, что это картошка с мясом…

Папа пришел с работы, умылся-покушал, прилег отдохнуть. Дочь тут как тут, сидит, пытается отколупнуть мозоль с папиной пятки.
— Ален, не трогай пятку, мне щекотно.
— Папа, ты что, щекотки боишься?
— Боюсь.
У девочки загораются восторгом глазки, она складывает из пальцев «козу», и кидается к папиным бокам.
— Идет коза рогатая за малыми ребятами, забодает-забодает!!!
Папа хохотал до слез.

Иду сегодня, подошла к подъезду. На дереве сидит синица.
— Синь! Синь! Синь!
Набираю номер квартиры.
Домофон: Тррррррр!
Синица: Тррррррррь!
Домофон: Тррррррр!
Синица: Тррррррь!
Вот и поговорили.

А… Еще сын сегодня сам готовил цитрусовые печеньки — девочек завтра угощать будут.
Приготовили противень, нарезали, обрезки сами едим. Смотрю — у дочки что-то не кончается выданный ей кусок. Заглядываю под полотенце — батюшки! Целый ряд потаскала! Хорошо, с запасом нарезали…