Я — посредственный ученик седьмого класса возвращаюсь из школы, вижу огромную толпу и с удовольствием присоединяюсь к ней. Пробираюсь в первый ряд партера, где передо мной на утоптанном снегу лежат двое мужиков в рабочих спецовках.

Кроме общих дежурных причитаний, типа: «Жалко мужиков, такие молодые…», я услышал внятное либретто происходящего — Где-то под землей произошла маленькая авария, одним словом — утечка газа. Прибыла бригада устранять, надели противогазы с длинными шлангами, влезли через канализационный люк под землю, да только не оставили никого наверху…
Вот противогазные трубы и слетели с хилой проволочки, упав из чистого морозного воздуха прямо в преисподнюю…
Пока прохожие заметили, пока подняли шум, пока прибежали мужики из ЖЕКа, пока бедолаг вытащили на поверхность… а все, поздно. Тут и я присоединился к взрослым замерзшим людям, получающим удовольствие от не хлебных зрелищ.
Зрители деловито как на авангардной художественной выставке вглядывались в лица покойников и обсуждали этот «артобъект»

— Могли бы оставить кого-нибудь наверху, тогда бы остались живы…
— Все правильно, они никого не оставили, вот и поумирали молодыми…
— Эх, Бог дал, Бог взял. Этих хотя бы можно будет в открытых гробах похоронить, а вот в нашем доме, бабуся летом вешала на балконе белье, так пришлось ее с закрытой крышкой закапывать. Одиннадцатый этаж, смеетесь что ли…
— Ну, так то да.

В толпу пробрался какой-то сутулый ЖЕКовский начальник в норковой шапке. Он был в одном пиджаке, но было видно, что начальник ссутулился и дрожит не от холода, а от грядущего уголовного дела, которое сдавливало и бросало в дрожь.
Начальник обреченно суетился, пытаясь хоть что-то сделать, чтобы возглавить безнадежную ситуацию задним числом.
Он зачем-то снял с себя пиджак и накрыл им лицо одного из погибших, затем стуча зубами, решительно стал спрашивать у подчиненных — чем бы прикрыть второго?
Рабочие рассеянно обшаривали глазами белый снег не находя ничего подходящего…
Вдруг холодный ЖЕКовский начальник вышел из образа героя и взвизгнул:

— Мля! Мужики, их же было трое! Бегом доставайте еще одного!
Рабочие нырнули в противогазы и нехотя полезли вниз.
Минуты через четыре, рядом с двумя, на спине лежал и третий бедолага.
Вот только выглядел он гораздо хуже первых — весь красно-синий, страшный.
Да еще и нога сломана (его удалось вытащить только со второй попытки, вначале тело сорвалось обратно и хрустнуло себе ногу)
Начальника ссутулило еще больше, он жалобно курил, кутаясь в накинутую телогрейку.

Вдруг всю толпу насквозь прошил парализующий крик. Не мужской и не женский, такие крики бывают только в программе «В мире животных».
Во всяком случае, когда я увидел что кричала женщина, все старые сомнения отпали и я безоговорочно поверил в теорию Дарвина. Если мы способны так жутко кричать, то людьми мы стали совсем недавно…

Это была худенькая женщина лет тридцати, она возвращаясь с работы, наткнулась на толпу, не прошла мимо, пригляделась и увидела своего мужа, лежащего на снегу с синим лицом и неестественно повернутой ногой.
Жена остервенело кинулась к мертвому мужу, схватила его голову и завыла как волчица.
Замерзшие люди, которые хотели было уже расходиться — приободрились. По зрительному залу начали курсировать реплики типа — «Мужчины, оттащите ее кто-нибудь, пусть успокоится, видите, что она не в себе. Нельзя беспокоить мертвых, грех это…»

Женщина тем временем вела себя как ненормальная — тормошила и била мужа по щекам. Даже искусственное дыхание делать пыталась.
ЖЭКовский начальник увидел свое предназначение в том, чтобы лично оторвать обезумевшую тетку от своего мертвого подчиненного. Схватил ее сзади подмышки, и попытался поднять на ноги. И вот тут — то все испугались всерьез… женщина вывернулась и с хищным рычанием укусила начальника за лицо. Полилась кровища, мужик прикрылся шапкой и молча покинул поле боя, а женщина опять спикировала обратно, продолжая тормошить и вдувать горячий воздух в мертвое тело своего мужа.
Больше никто уже не пытался остановить эту истерику. Дураков не было.

Смерть, которая безраздельно властвовала вокруг, очень обиделась на отсутствие пиетета перед собой у этой полусумасшедшей вдовы. Смерть подумала, подумала и решила: «Нет, я не согласна работать в такой нервозной обстановке», надвинула капюшон и улетела обратно в черную канализацию. В то же мгновение мертвый человек с синим лицом и сломанной ногой издал слабый стон…

Жена принялась за него с новой силой. Через минуту он уже блевал совсем как обычный живой человек, а через две, сказал, что ему очень холодно и болит нога.
Через десять минут, оживший человек уже мог самостоятельно сидеть на снегу, подставляя жене для массажа закоченевшие руки.
Немного смирившись с чудом, толпа опять начала отпускать недовольные реплики в адрес женщины: «Ну все, все, подняла своего, так помоги другим, не будь эгоисткой, может и их еще можно спасти…» — «Хоть попробуй, ты же умеешь…»
Женщина, прижимая к себе голову мужа, одарила нас таким взглядом, что ни у кого вопросов больше не возникло.

Подъехала скорая, врач потрогал двух первых и объявил: «Мы такими не занимаемся, вызывайте труповозку», а третьего на носилках и с мышкой взбившей масло, загрузили в машину и отбыли.

Через месяц выживший газовщик со своей неистовой женой получил квартиру в нашем подъезде. Они нарожали троих детей и жили долго и счастливо, вот только хромая инвалидность от капитально сломанной ноги осталась навсегда…

© Грубас